– Здорово, конечно, но проблемы это никак не решает, – подытожил Ленгоро. – Если они на нас навалятся, мы, конечно, их сильно пощиплем, но в итоге это будет огромное кладбище.
Она постояла какое-то время, словно прислушивалась к своим ощущениям, а потом мягко завалилась на бок, дёрнулась пару раз и замерла, теперь уже окончательно.
Гарт не просто поломал всю эту систему, а разнёс в клочья, опираясь, прежде всего, не на чиновников администрации, а на жителей империи.
Гораздо хуже был тихий саботаж решений и приказов, который тормозил любое, даже самое нужное дело. Бюрократия, существовавшая в узком промежутке между правителем и простыми людьми, была заинтересована лишь в том, чтобы любое дело сталкивалось с максимальным количеством трудностей, которые она сама создавала, а после героически преодолевала. Дело пошло только после того, как была введена общественная оценка эффективности и институт имперских комиссаров, которые были кровно заинтересованы в конечном результате. В случае положительной оценки комиссар получал значительные бонусы, а должностные преступления наказывались двукратными сроками на каторге.
– Ну учти, если мне не хватит чего-то… – Ита покачала головой. – Будешь должен!
– Ну, так они используют их в качестве производственного мяса, – недовольно возразил Гарт. На что Ленгоро лишь развёл руками. С этим-то он уже ничего поделать не мог.