Яхта «Серенга» была хороша той неброской красотой, что отличает изделия великих мастеров. Длиной всего в сто метров, сложной конструкции и с дискообразным жилым отсеком, где кроме собственно кают был даже крошечный сад.
Гарт без размышлений оттолкнулся ногами от слегка пружинящего пола и бесшумно, словно нож, вошёл в воду бассейна, вынырнув уже под водопадом.
Выход был найден в резком наращивании безэкипажных боевых кораблей и организации опорных фортов для рейдовых сил полиции и флота.
– Сделаю. – Лайда мягко и беззвучно, словно кошка, спрыгнула вниз и коснулась рельса левой кистью. – Есть вибрация. Спектр механического устройства. И, мой император, это устройство приближается.
Главный зал Цифры, амфитеатр диаметром больше двухсот метров, всегда был полон людей и технов, отличавшихся от людей лишь совершенством тел и лиц. И те и другие напряжённо работали, сидя на своих местах, и только сервы сновали между рабочих мест, поднося напитки и всё, что мог пожелать оператор во время работы, а в центре зала в стометровом круге висела объёмная проекция жизненного пространства Цифры. Словно огромное солнце, от которого отходили лучи – с остро заточенными клинками – флотами вторжения, и облаками – производственных колоний.
– Слишком многое на весах. – Гарт отрицательно покачал головой. – Кинемся спасать людей – неизвестно, что вытащим. Могут быть и вирусы, и вообще что угодно. Это я о рабах. А если ты о тех, кто там сидит наверху, – так их не вытаскивать нужно, а закопать поглубже. Гады редкостные. Только если для зверинца пару особей взять. Чтобы люди видели, насколько можно деградировать. И затягивать нельзя. Кто знает, что за сюрпризы они могут преподнести.