– А когда ты станешь выполнять мое повеление? – уточнил монарх.
Полевые кухни уже распространяли одуряющий аромат для меня, нагулявшего с утра аппетит на морозце.
– Точно пока не знаем. Могу сказать только, сколько эта машина потребила на стенде.
И как знак свыше, над нашими головами в забитом дымом и пылью небе с востока снова появилась большая черная туша «Гурвинека», закрывая нам солнце.
– Рецкий горец высовывает голову в окно вагона на глухом разъезде и спрашивает: «Что стоим?» Ему с перрона отвечают: «Меняем паровоз». «А на что меняем?» – переспрашивает. «На паровоз», – отвечают. «Я таки не вижу смысла этой коммерции», – чешет он свой белобрысый затылок.
– Пошли в штабную палатку, – повел его я за собой.