Пушки на них пока стояли только горные, на мой вкус, слишком короткие. Всего метр длиной или, как говорят артиллеристы, одиннадцатикалиберные. Для артиллерийского штурмового самоходного орудия непосредственной поддержки атакующей пехоты (сокращенное название «артштурм») они вполне подходили как по дальности выстрела, так и по низкой баллистике ствола. С тем же унитарным патроном, что и у остальных имперских трехдюймовок.
Я не стал отказываться. Перцу, официально признанному за границей, делать доклады намного проще, ибо «нет пророка в своем отечестве…».
– Десять процентов на круг. И это в наступлении! Пехота вся в восхищении. Не удивлюсь, если про вас скоро легенды рассказывать начнут.
И еще в городе родился первый его коренной житель. Девочка в рабочей семье с тракторного завода. Ей город (то бишь я, который в это вложился финансово) подарил красивую грамоту в рамке, именную медаль на шею и ключ от нового дома в рабочей слободе. Родители назвали ее Калужей.
– Лейтенант, ты летнабом хоть летал когда-нибудь? – спросил я его с досадой по-имперски.