– Еще раз повторяю, бойцы, никакой самодеятельности, – выдал последние ценные указания. – Только наблюдать. Режим тишины. Языка брать, если только сам в руки полезет. Нам нужна полная картина их огневых точек и командных пунктов на всем маршруте.
Газеты заметили демарш швицких химиков и привычно дали рецензию о том, что «Кровавый Кобчик», известный ранее изобретениями разнообразных бытовых поделок, таки открыл новый фундаментальный закон мироздания. Подано все это было как курьез, типа «что хорошего может быть из Реции?».
– А то? – отозвался Щолич. – Повара из герцогского дворца с утра шустрят. Целой командой. Мне только солдат дать им в помощь и осталось. Герцог же здесь. Кстати, контрразведка что-то бегает со вчерашнего вокруг меня как наскипидаренная. Конных стрелков нагнали. Всю округу прочесали… Не знаешь причину?
– Этот – да, – ответил Гоч, – но есть и на шесть с половиной. Для ГАУ. Хотя «миротворца» они на вооружение так и приняли в новом калибре.
Князь Лоефорт, тщательно выбритый по всей голове, кроме кустистых седых бровей, прикрыл глаза ладонью, когда на стан подали очередной раскаленный добела слиток металла, который мощные валки тут же принялись вертеть и плющить, как хозяйская скалка тесто, протаскивая вперед-назад, сдвигая пред каждым проходом. Постепенно раскат из округлого принял форму прямоугольного «прутка», который затем, прокатывая между все более и более сложными формами, довели до хорошо знакомого в сечении рельса.
– Савва, – сказал генерал, вытирая губы салфеткой, – мы здесь остаемся на ночь. Утром двинемся обратно, если ты свои дела завершил.