Были у меня потуги поставить минометы на бронеходы, но полигонные испытания такого прототипа показали его низкую эффективность, по крайней мере, на той платформе, которая у нас есть. А 120-миллиметрового миномета от концерна «Лозе» мы так и не получили. Самоходный миномет переделали в гаубицу, а вот ас-наводчик так в бригаде и остался. Не отдал я его обратно Щоличу. Вот и пригодился запас, который карман не трет.
– Во втором. Отец дослужился до генерала, – честно ответил он. – А вы?
– На одних штурмовиках? – не поверил мне Милютин. – Не смеши, Савва. Я тут сгнию в капитанах, как Многан годами на своем полигоне гнил. Так бы и сгнил он, если бы не война.
Бьеркфорт чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Быть надсмотрщиком над пленными, хоть и самым главным, ему претило. Что поделать – он был человеком старой формации. Романтической. Любой узник, будь он хоть из прожженных уголовников, вызывал у него сочувствие самим фактом своего нахождения в узилище.
– Так точно, ваша светлость. Интенсивные тренировки штурмовых городских боев на полигоне проводились. Да и взятие крупного разъезда на опыте показало, что один штурмовик-автоматчик среди тесной застройки стоит отделения бойцов с винтовками. Просто давит плотностью огня. А что, ситуация уже вошла в клинч и выход только в вооруженном противостоянии? Выборов не будет?
Опять циркулями по карте, как ножками, генералы шастают, переходы высчитывают. Тяжелая эта наука – техника вождения войск. Нюансов масса. Я по российской армии помню, что максимальная скорость колонны по уставу тридцать пять километров в час. Для первой машины… А раньше еще, даже в шестидесятые годы прошлого века, она составляла всего двадцать пять километров в час. Хотя тот же основной танк с легкостью мог развивать скорость в полста километров за то же время. Про автомобили уже и не говорю. А также про то, что ездить в колонне и держать правильную дистанцию водителя надо серьезно учить. А тут все войска пока еще разноскоростные.