Именно этому экранному бдению и были посвящены мои лучшие дни – хотя я рулил в основном не своими деньгами, а чужими.
Он решительно и быстро спускался в темноту. Ему представлялось, что он скользит вниз по узкой спирали в чем-то вроде пижамы из черного шелка, которая трется о вечную ночь – и серебристо шелестит.
Капустин достал из кейса коробочку из белого полиэтилена. Открыв ее, он вытряхнул на ладонь три разноцветные таблетки со штамповкой (солнышко, доллар и полумесяц), тонкий серый кристалл, похожий на обломок карандашного грифеля, две маленькие продолговатые пилюльки в зеленой оболочке – и большую серую капсулу, половинки которой были склеены чем-то вроде ободка из прозрачной клейкой ленты.
Помните, вы рассказывали про золотую рыбку, бывшую у вас в детстве? Вы верили, что она волшебная, обращались к ней со смешными просьбами – и думали: ежели желание не исполнилось, это потому, что вы плохо себя вели и рыбка сердится…
– Уж насчет зеленых человечков я бы помолчал, – ответил Капустин. – Мы хорошо знаем, что эти человечки проделывают с каждым вашим президентом, когда его первый раз пускают в Овальный кабинет.