– Эх, – вздохнул Капустин, – видишь, как оно… С мексиканцами-то договоримся. И с Антихристом язык найдем. Нам бы только ночь простоять да день продержаться. А тут разные мудаки под руку толкают. И советы, главное, дают. Каждая кухарка. А такой махиной о-го-го как осторожно управлять надо! Попробуй этим, – он кивнул в сторону окон, – объяснить, какой мир сегодня сложный… Заладили – «хитрый план, хитрый план». А план-то есть. Только он долгий.
– И о чем тогда писать в этой повести? Чтобы была именно гей-повесть?
– Понимать можно двояко, товарищ генерал.
– Ну, как трава бывает белая, когда растет под палаткой, знаешь? Наверно, вырос где-то под лопухом без солнечного света. Он тебя укусил?
Никакого интереса к человеку они не проявляют и снуют вокруг словно бы по своим делам – а иногда носят на себе какие-то темные тюки и шпалы, не причиняющие им, впрочем, видимых неудобств. Они могут запросто залезть рукой себе прямо в живот или в бок, поковыряться там и вынуть пальцы назад, и на теле их не остается никакого следа. Еще у них большой и смешной, так сказать, гульфик – не вполне приличного вида и формы. Часто он красноватый или ярко-красный, словно они бахвалятся размером и видом своего мужского достоинства. Такие есть у всех, из чего я заключил, что они одного пола.