— Я… Первожрец!.. Первый… после… Неназываемого!
Я ухмыльнулся — да уж, не вышло у меня стать некросом…
— Отставить американизмы! Куда ступеньку дел, гад?!
Нехило я приподнялся над толпой. Воистину религия — страшное оружие.
Закусив от бессилья губу, я смотрел на приносящего себя в жертву человека и не находил в себе морального права остановить его: Док сделал свой выбор. Оставалось лишь помогать и не мешать. Нужен выход на торговца оружием — свел со Стасом. Адвокат, пиарщик и толковый журналист? Поищем… Несмотря на легкие искры безумия, плескавшиеся в глубине глаз, Александр Николаевич обстоятельно готовился к своей последней лебединой песне…
— Да нет, тут у тебя выбора не было, я все понимаю. Просто показываю текущий расклад.