— А я знаю? — Еще секунда, и у меня будет настоящая истерика.
— Какая? — Шушечка отшатнулась от неожиданности и с подозрением уточнила: — Это которая кожаная и почти развалившаяся от старости?
Здесь, в академии, я питалась вместе с другими студентами в столовой, и у меня ни разу не возникло желания крови или охоты в целом, потому что я еще ни разу не чувствовала особого голода, наедаясь обычной едой досыта.
— Вообще-то черепно-мозговая травма. — Драук почему-то нервно хмыкнул. — Я тебе говорил. Наверняка ты получила ее, когда упала в ловушку. Верно?
А Кася сказала, что и среди некромантов кто-то под подозрением…
Мышкой выскользнув за дверь, я заперла замок на ключ, который благодаря стараниям Каси был как новенький, и все той же мышкой поторопилась на улицу. Наше так называемое свидание самую капельку осложнялось тем, что после одиннадцати на территории академии объявлялся комендантский час, и любой, кого замечали, становился нарушителем. Их обычно наказывали. При этом наказания разнились от степени совершенного правонарушения. Обычно (как рассказала мне Кася) преподаватели ограничивались строгим выговором, иногда дело доходило до куратора или ректора, и воспитательная беседа велась уже в его кабинете. Иногда заставляли дежурить в лабораториях и прибирать там после практик, иногда помогать в библиотеке и очень редко наказывали лишением части (еще реже всей) стипендии и исключением из академии. Но это уже при вопиющих нарушениях дисциплины, например при магической дуэли с тяжелыми последствиями для дуэлянтов.