Само собой, ничего подобного Георгий Максимович Великому князю Владимирскому не рассказывал. Но тому и своего ума хватило, заметить и оценить переливы происходящих событий. Не все, конечно. Впрочем, ему хватило. Сам ведь он никогда ничем подобным не занимался, ограничиваясь обычными интригами: с родичами да боярами. Ну и военными походами. А тут такое… неизведанное… непонятное.
В — четвертых, все это открывало перед Георгием огромные торговые возможности в области сбыта собственных товаров и покупки иностранных. Пусть не сиюминутно, но все‑таки. Особенно если удастся закрепить за Москвой статус постоянно действующей ярмарки. Круглый год. С большим количеством товаров.
— Там мы все думали о другом. Экономика, война, 'строительство социализма'. Или ты помнишь, чтобы кто‑то из нас хотя бы поднимал этот вопрос? Мы все были абсолютно уверены в том, что вся эта история с предательством — навет. И нас тут едва ли не на руках станут люди Патриарха носить.
Первое подразделение представляло собой конную роту кирасир, как он ее назвал. Под нее пошли все пятьдесят доставленные новгородцами из Фризии настоящих рыцарских коней. Каждый в тонну весом! Натуральное чудовище! На них посадили самых боеспособных дружинников, упаковав как их самих, так и лошадей в очень серьезные латные доспехи, выполненные в стиле высокой поздней готики. Ну и, само собой, снабдив всадников ясельными седлами с глубокой посадкой да копейными крюками на кирасах. В результате мощь их копейного удара стала уступать только могуществу натиска. Обычного дружинника в кольчуге, прикрытого легким деревянным щитом, удар копьям такого кирасира, пробивал насквозь. В глазах местных, эта рота выглядела натуральными железными чудовищами.
— Хм… — задумчиво хмыкнул Даниил. — Тогда что привело тебя в наши края?
— Да. Теперь я полностью уверен в том, что Патриарх решил таким образом укрепить свое влияние в регионе. Все эти бесконечные распри местных князей и архаика права должно быть его достала до печеночных колик. И не только его, но и вообще всю верхушку Вселенского патриархата. Или ты думаешь, за кошельки верующих борется только Святой Престол? Ха! Три раза. Они из‑за денег и передрались век назад.