– Да мне не нужно никакого жалованья! – счастливо выдохнула девушка, все еще не отрывая ножа от шеи. – Поесть и тело прикрыть. Я и так буду на вас работать! В селе я все равно ничего больше не имела, кроме еды и одежды. И насмешек.
Больше нападений не было, угроза не исходила ни от несчастной жертвы колдовства, ни от селян, спешно растаскивающих упавшее с неба продуктовое изобилие. Корзинами, мешками, на тачках, телегах рыбу перемещали в темные погреба. Скоро она станет коричневой от дыма коптилен или оставит после себя лишь кости, разварившись в сытной горячей похлебке.
– Садись… – Герен медленно протянул руку за кубком из драгоценного синего стекла, отхлебнул, поставил кубок на столик и снова принялся бросать крошки рыбкам. – Что тебя привело ко мне? Только не говори, что какая-то проблема! Мне и без тебя проблем хватает. Наша магическая братия не дает скучать – вытворяют такое, что в глазах темнеет. И что теперь ты мне приготовил? Какую гадость? Гадость, да? Точно – гадость. Вижу по глазам и по… ауре. Волнуешься? Налей себе вина, выпей, выдохни и рассказывай. Не хочешь вина? Тогда просто рассказывай, не отнимай у меня время. В кои веки решил отдохнуть от дел, и вот! Ты! Что случилось?
– Минутку! Есть вопрос… – Илар задумчиво посмотрел на Иссильмарона. – А зачем вы позволили этой женщине вас ударить? Да еще и нос разбить! Вы же могли легко отразить ее удары!
– Быстрик принес мясо, – не сразу ответил Даран, сидевший на табурете возле стола. – Видать, далеко бегал, все лапы сбил! Дядюшке Иссилю пришлось его лечить. Снадобьями. Магии он не поддается.
Когда настал черед запахов, волна ужаса растворилась в воздухе, как и световые волны, Илар обнаружил себя стоящим в обнимку с Дараном, который трясся, словно в лихорадке, к его правому бедру прижимался Быстрик, пригнувшийся к земле, как для прыжка, и оскаливший зубы непонятно на кого. Странно, но первая мысль после того, как очнулся: «А Быстрик-то подрос!»,