– Ты чего разнюнился? – Илар покосился на мальчишку, сидевшего с закрытыми глазами, потом перевел взгляд на шарик магического света, который начал тускнеть и мигать. – Терпи. Пробьемся! Сейчас свет потухнет…
Несколько минут они молчали. Даран хлюпал разбитым носом, Иссильмарон пыхтел своим, вытирая его здоровенным платком, расшитым узорами, Илар же сидел и думал… ни о чем. Ему хотелось домой, хотелось к любимой жене, в уютную кухню, пахнущую пирогами, в супружескую спальню, где так славно пахнет горными травами, растущими у них на огороде. Не хотелось видеть эти груды вонючей рыбы, грязь, разбитые носы и жителей деревни, с испугом поглядывающих на страшных колдунов. Всего лишь шестой день вне дома, но ему уже так надоело путешествие, что и сказать нельзя – кроме как ругательствами. Но и ругаться нельзя, чтобы не подать примера Дарану.
– Брат, тут очень много магии. Все не почуешь, малое прячется в большом. Я не мог их увидеть. Старик жив, я слышу его дыхание. Я сейчас сбегаю туда, посмотрю!
– А ты как думаешь? – Иссильмарон ухмыльнулся уголком губ. – Ради развлечения, конечно! А еще – хотелось испытать новое заклинание. Я назвал его «Ветхость Иссильмарона». Представляете, идет войско, и вы пускаете это заклинание, усиленное мощью нескольких магов! И все враги голые! Ни брони, ни штанов! Много так повоюешь? И заметьте – живое тело не трогает! А еще – работает избирательно, против тех, кого я вижу! Своих не задевает!
Илар вначале не понял, что случилось: однорог закрутил головой, оскалился и, склонившись на передние лапы, громко зафырчал. Илар сообразил – зверь хохочет!