Двое охранников взялись за оружие — и рухнули на пол. Один с кинжалом в груди, другой с пулей во лбу.
Разумеется, поинтересовалась, зачем ему понадобилась.
Идти я не могла, и к виселице меня волокли, периодически награждая пинками. Накинули какой-то балахон, прислонили к столбу, набросили петлю на шею…
— Что вы, я не для убийства, для самообороны.
К этому времени отношение госпожи ко мне потеплело, хотя я не раз ловила на себе тоскливый взгляд. Но ни словом, ни делом чувств она не высказывала, наоборот, принимала деятельное участие в оберегании «драгоценного плода» в моём животе.
— А, новая партия, — лениво протянул тот, бегло просмотрев лист глазами. — Завози!