Бриан с трудом выпил первый ковш и тут же получил второй.
— Медики сказали, ногу об меня повредил, — не без злорадства ответил тот. — Мыски-то у него на ботинках металлические, а верх — обычный. Мы когда дрались, он все пинаться порывался, а я ему протез подставлял, мне там ребята стальную пластинку присобачили спереди для прочности. Вот он и попал… Ходить может, летать тоже, но трещины в костях ступни — это, говорят, зверски больно и заживают они долго.
— Думать ты мне не запретишь, а делать я ничего не стану. Не пропаду уж с тобою да Руками, — улыбнулся он. — Или ты станешь пытать беспомощного дракона, силой вырывая клятву?
Он лгал: у него нестерпимо болело сердце, потому что Литта была невероятно хороша на этом самом солнце.
— Мы полетим вместе, — тихо произнес Дариан, встретившись с нею глазами. — Постой, что это?!
— Ты, должно быть, хочешь спросить, надолго ли мы в эти края, сынок? — светски осведомилась мать.