Я вздрагивала, пыталась его оттолкнуть, но он сжимал меня очень сильно, до боли.
– Пятьдесят на пятьдесят. Большие деньги. Охренительные бабки, Бешеный.
– Шесть лет было в прошлом месяце. Добросовестный работник, замужем, сыну шесть лет.
Я хлопала глазами, чувствуя, как во мне поднимается волна злости, глухой ярости. Но я сдержалась. Взяла пакет с его подарком и потянула ему.
Руслан залез на переднее сиденье и закурил еще одну сигарету.
Только я напрасно обольщалась. Царев приехал ко мне сам, через месяц после того, как я выписалась из больницы. Когда я распахнула дверь, он поздоровался, а у меня внутри все похолодело. Я поняла, что он все знает. Потому что Царев пристально посмотрел на мой живот, и я инстинктивно прикрыла его руками. Беременность все еще можно было скрыть, и я скрывала, когда выходила на улицу. Но дома кого мне было бояться или стесняться? Мой скромный халатик не только не прятал беременность, а даже подчеркивал ее завышенной талией.