– Пошли! – воодушевился Тикса и первым запрыгал по ступенькам лестницы. – Грибы! А потом рыба, рудник, водопад, гости…
– Яростная речь, отче, – с трудом проглотив гномью настойку, просипел я. – Вам бы в столичных церквях проповеди читать. Но мне их читать не надо, святой отец, уж не в обиду пусть будет сказано. Меня больше интересуют не странные голоса, а вещи более простые. Пожиратели. Как их уничтожить? Есть ли быстрый безотказный способ?
Серая и совсем неприметная пичуга на противоположной стороне ущелья!
– Погоди. А вот эти следы? Это не отпечатки паучьих лап? И они ведут через овраг.
– Погибла от моих рук. Я убил ее. Сжег собственным даром, вместе с двумя сотнями прочих ни в чем неповинных людей. Я уничтожил целую деревню. Старики, мужчины, женщины, дети… и моя жена с моим сыном в чреве. Я убил их всех и самым жестоким образом. Я сжег их заживо! Ты, мальчишка, все время твердишь столь мудрые слова, как: «поставь себя на мое место». Лучше ты поставь себя на мое место! Представь, как с твоих рук срывается огненный сноп, сжигая близкого тебе человека! Представь корчащиеся в муках детские лица и воющих матерей, объятых беспощадным пламенем, но все еще тянущихся к своим умирающим детям! И представь, что все это дело твоих рук! Представил?! Поставил себя на мое место?! – почти выкрикнул изможденный старик, мирно горящий костер с ревом превратился в огненный столб, заставив меня отшатнуться.
Встрепенувшись, я открыл глаза и уставился в небо – там виднелась медленно приближающаяся темная точка. Вскоре стало ясно, что это довольно крупная черная птица, усиленно машущая крыльями. Один из моих сопровождающих схватился за лук, но коротким окриком я его остановил и шагнул вперед. Я уже живо ощущал бьющуюся в птичьем тельце сдвоенную жизненную силу. Это не просто лесная птаха, пролетающая мимо по своим делам. Хорошо, что мы скрыты ветвями деревьев и дымовым столбом.