– Ты жестоко обожжен, Корне, – с печалью кивнул священник и, ненадолго припав к глиняной кружке, добавил: – Твоя душа почти сгорела, почти очистилась. До возвращение в мир живых оставалось всего ничего, каких-то пару столетий безудержного ликования в раю, но тебя выдернули оттуда, силой заключив в тело барона Кориса Ван Исера.
– И кто же тогда защитит в случае чего моих людей и гномов, отче? – осведомился я. – Кто испепелит их волшебным огнем?
– Оченно! И тяжелый! Я думать, камни были большой, как людской дом в один этаж!
– Земля умерла, – с некоторой заминкой ответил я, пытаясь объяснить то, что сам понимал лишь отчасти. – В ней нет ничего живого, Рикар. Вообще ничего. Думаю, если посадить сюда пшеничное семя и обильно полить… не вырастет ничего, ибо мертвое не может питать живое. Тарис, а я уверен, что это был именно он, провел здесь какой-то очень страшный ритуал, убив при этом множество живых существ, включая людей и даже шурдов. И Тарис буквально высосал все живое не только из жертв, но и из самой земли… либо же ритуал был настолько ужасен, что погибла даже почва.
– Верно, – кивнул Рикар. – Литас осматривается, вот-вот вернется и расскажет об увиденном. Но как мнится мне… Тарис застал здесь кого-то врасплох – небольшой отряд, идущий по своему пути, оставляющий на некоторых местах свежих часовых, забирающий отстоявших свое воинов. Во главе отряда опытный воин чином не ниже сотника с боевым опытом, если судить по малому количеству потерь, быстрой сшибке и уходу в верную сторону – не прочь от головы армии Тариса, а под крутым углом и в гору. Они-то по склону разом поднялись, а хромоножки некроманта не столь прытки. Опять же лучникам приволье с горы стрелять, пусть и на ходу. И магу обзор ширше. Сейчас здесь тихо, но по траве если судить, по кустарнику хилому и по земле обнажившейся… то прямо с возвышенности, вниз по склону, в лицо поднимающейся нечисти, ревел и бушевал здесь ветер лютый. Вся трава полегла, кустарник полег, слой хвои снесло как есть целиком, сами гляньте, господин, – одна голая земля вон оттуда и до самых пор.