Тонкий голос на этот раз окликнул человека, сидящего на полуприкрытом портьерами кресле у стены. Высокая фигура молча поднялась и шагнула вперед, на ходу откидывая наброшенный на голову алый капюшон с золотым шитьем.
– Спускайте его! – буркнул я. – Надоело слушать этого мямлю. Птичка-нежить погибла, до Тариса придется тебе топать пешочком. Передавай Тарису от нас горячий привет и искренние пожелания сдохнуть ему в мучениях.
Для чего может понадобиться столь большая территория? Замысел грандиозный…
– Дубиной не бросаются, отче. Дубиной бьют, – ответил я. – На случай если придется схватиться с ниргалами врага.
Святогорье было разрушено войсками Тариса. Здесь погибло десять тысяч людей… – не только воины и церковные служители, но и обычные селяне, горожане – все они прибыли сюда в поисках защиты, пытались спрятаться за толстыми каменными стенами и горячими молитвами Создателю. Не помогло.
Проклятье… откуда во мне столько злой иронии? Где мое сострадание к несчастным пленникам, что всю жизнь претерпевали ужасы рабской неволи?