По нам так никто и не выстрелил. Не попытался поразить магией. Я не почувствовал ничего живого – по крайней мере, живого, могущего представлять опасность. Я уже давно мог различить пульсировавших жизнью людей, зверей, шурдов, гоблинов, да и гнома опознаю по биению его жизненной силы. Но все одно я тщательнейшим образом озирался по сторонам, грозно, как медведь на своей территории, и пугливо, как лесная мышь, боящаяся всего и вся. Мимо моего взгляда не проходило ничего. Но тщетно – к радости или печали, я не увидел ничего опасного.