– Вот это да… – протянул я, ошарашенный нарисованной картиной.
Протяжное громкое рычание, вырвавшееся из чернеющей в скальной стене дыры, стало мне ответом. Рычали крайне недовольно, злобно. Рев был мне отлично знаком. Проснулся старый друг, бывший некогда врагом…
Трусливые шурды и еще более трусливые гоблины мчались на верную смерть, прямо к клубящемуся серому дыму, застилавшему ущелье!
– Но и мы ответили, господин! – крикнул седой ветеран с двуручным мечом в руках. – Вы убили великана! Раздавили отряд врага!
Тот самый филин, зыркающий огромными глазищами, вмиг полыхнул огнем. Затрещали сгорающие перья, потянулся дым, послышался короткий птичий крик, и на камень упала дергающаяся обгорелая птичья тушка. М-мать… обгоревший филин с пережженными лапами и крыльями все еще жил… новая огненная вспышка, из бьющейся о камень птичьей головы рванулось пламя, и филин наконец-то затих… Плотно сжав губы, отец Флатис протянул руку к следующей ни в чем неповинной птице. И снова полыхнуло пламя…
– Мы словно глухари сидим в своем гнезде и не ведаем ничего, – выдохнул я злобно. – Ничего! Что вокруг творится? Почему Тарпе так быстро отозвал войска? Испугался чего-то? А чего именно? Куда он сейчас пойдет? А зачем пойдет? А можно ли ему помешать? Если ли шанс уничтожить гниду и его приспешников? Сидя за стеной в тепле и безопасности, ничего не узнать. Посылать других… нет уж, лучше узреть все своими глазами. А вот тебя я бы хотел оставить здесь…