– Совсем, что ли, дядя, ку-ку? – изумился Двуха. – Ты чего?
– Война продолжается, говорите? А с кем воюете?
– Мне, вообще-то, и так надобно в Кривочки, – озабоченно кивнул Трегрей, отвернув рукав куртки, чтобы посмотреть на часы. – Четверть двенадцатого. Я уже должен быть на площади.
– А по какому вопросу? – полюбопытствовал охранник.
– Что по поводу мошенников, которые «Витязя» обули? – поинтересовался Антон.
Ирка не находила себе места. Она то присаживалась к столу, то отходила к окну, за которым желтели полосы автомобильных огней на плошади, то принималась прохаживаться вдоль темных стен. И куда бы она ни приткнулась, что бы ни делала, за ней неотрывно, пристально и молча следил Фима Сатаров, просто не сводил с нее глаз. И от этого ей было еще неуютнее и тревожнее.