— Вас понял, — тяжело ответил Кравченко. Хотя он знал, что у него не было выбора, от признания поражения у него запершило в горле.
Грызлов подавил ропот ледяным взглядом. Он повернулся к Максимову.
— Верно, — сказал Мартиндейл. Он запустил руку в портфель и вытащил пачку распечаток, передав их польскому президенту. Другие копии он протянул Брэду и Наде. — Это сверхсекретные сведения, Петр. Практически уровня «перед прочтением сжечь».
— Я надеюсь, господин президент, что вы не будете возражать, если мы пропустим обычные подробности. Времени у нас чертовски мало.
— Да, — тяжело согласился Вильк. — Немцы, французы и англичане не предоставят нам ни военной, не даже дипломатической поддержки без американцев. Даже лидеры стран Балтии, которые знают, что также находятся под прицелом у Грызлова, парализованы, и пребывают в страхе и неопределенности. Они предлагают мне моральную поддержку, но не более того.
— Я один семь альфа, вас понял, — Зиверт раздраженно покачал головой и сменил частоту. — «Белгород-контроль», я «Дайнемикс один-один семь альфа», иду на эшелоне два девять ноль, направляюсь в Харьков. Будем запрашивать глиссаду на полосу один-два до полной остановки.