Все это представляло собой невероятно сложный воздушный балет с участием более тридцати самолетов «Железного волка» и ВВС Польши, беспилотных летательных аппаратов и ложных воздушных целей, группами и поодиночке движущимися на позиции, изложенные в плане «Запрещенный прием «Чарли».
Однако внутри, в своем усталом разуме, куда никто не мог проникнуть, Тарзаров ощущал себя толстым упитанным кроликом, внезапно приглашенным на обед с голодным тигром. Новости о теракте на авиабазе в Конотопе, судя по всему, грозили спровоцировать Геннадия Грызлова на еще одну разрушительную волну ярости, которые Тарзаров находил одновременно ужасными и утомительными. Всех знавших этого молодого человека за фасадом внешнего блеска и харизмы, эти истерики, достойные избалованного двухлетнего испорченного ребенка, сводили с ума. И, конечно же, выбирали у начальника его штаба все запасы терпения.
Ведущий Су-24 как раз совершал разворот, выходя на очередной этап экономящего топливо маршрута патрулирования, когда огромная вспышка осветила небо на юге, превратив день в ночь.
Его КПУ вскочил на ноги и, покачиваясь из стороны в сторону, помчался вперед. Системы тем временем уже загружали заранее запрограммированную последовательность команд в российские радары, датчики и компьютерные системы. Находящийся на севере КПУ-два, управляемый Надей Розек, также запустил собственные средства информационной борьбы.
— Полный трэш, угар и содомия. — Он покачал головой. — Эти дегенераты выдрали всю проводку и все платы, и, судя по всему, вдобавок разбили все мониторы.