– Все ясно, ваше величество, – сказал Шумилин, – это недобитки Хлопицкого и Скржинецкого. Быстро они забыли урок, который преподал им в свое время Иван Федорович Паскевич.
– Алло, Алексей, привет, это Виктор. Если можешь, подъезжай к Антону. Разговор есть. Серьезный.
Они помолчали немножко, шагая по бульвару мимо Адмиралтейства. У дома Лобанова-Ростовского – того самого, со львами, где с 1828 года располагалось Военное министерство – царь и Александр свернули на Вознесенский проспект и вышли к площади, на которой стоял памятник императору Николаю I, работы барона Петра Клодта.
После обмена пышными комплиментами, они сели за столик, и механический слуга принес им две чашечки ароматного черного кофе и тарелочку с печеньем. Ольга выразила свое восхищение чудо-автоматами. Нырнув в свой саквояж, она порылась в нем и преподнесла пану Антону сувенирную шариковую ручку со встроенными в нее жидкокристаллическими часиками.
За несколько десятков лет тому назад Красные Сосны были обнесены забором, и одна из них росла посреди луга. Одинокую сосну тамошние жители признавали священным деревом. Кем была посажена эта сосна, предмет обожания? – предание не отвечает. Существует еще и другое предание, что на месте Красных Сосен, по водворении в земле финнов христианства, был сооружен храм – это подтверждает Павел, абовский епископ, который писал, что близ дороги в Нотебург, в лесу, находился монастырь.