Царскую семью, задолго до подвала Ипатьевского дома, декабристы предлагали физически уничтожить. При этом один из душегубов, некий Оржицкий, придумал использовать для казни царя и великих князей «экономическую виселицу». А именно – вешать их цепочкой, привязывая «одного к ногам другого».
Никифор пританцовывал на месте и поигрывал нагайкой, внимательно наблюдая за своим оппонентом. Чувствовалось, что тот был опытным бойцом – вращал трость так, что она походила на пропеллер самолета, и старался улучить момент, чтобы нанести решающий удар. Вот он сделал замах, и трость со страшной силой обрушилась на голову казака. Но тот взмахнул нагайкой, и под ударом кусочка свинца, вплетенного в кончик, трость переломилась пополам. Она была полой внутри. Из обломка трости на землю выкатилось два свинцовых шарика.
– Ну, что-то вроде этого, но не совсем, – довольно туманно ответил ей Александр. – Мы тут с приятелями решили снять любительский фильм о временах императора Николая Павловича. Хотим, чтобы все было натурально. Заплатим хорошо, не обидим. Но сделать все надо побыстрее… Так как, ты возьмешься?
Вот я и подумал, что можно будет ввозить в прошлое наш современный парфюм. Шампуни, дезодоранты, духи, туши и тени, помада – да за это за все любая тамошняя кокетка отдаст не только кошелек, но и душу. Вот только не знаю, куда эту душу девать. Я, конечно, в этом деле разбираюсь не очень, но у нас есть одна красавица, которая может стать бесценной помощницей во всех наших делах…
– Ольга Степановна, да вы еще совсем молодая! И выглядите лет на тридцать! Какая же вы старая? Да у нас и в сорок три года многие становятся матерями. Хотя, конечно, лучше рожать лет в тридцать.
Шумилин, привыкший к холостяцкой жизни, на скорую руку приготовил еду – пельмени, бутерброды с сыром и ветчиной, бисквиты и печенье. Ну, и кофе, чтобы разогнать усталость после напряженной ночной беседы.