Веда лежала между раскуроченных рядов, наполовину придавленная металлическим каркасом полутонной люстры, напичканным осколками стекла и хрусталя. В бедро ей впился угол кресла от «Белло». На некогда чудесном платье расплывалось красное пятно. Веда быстро и часто дышала, глядя на меня с выражением боли на покрытом мелкими порезами лице.