Зато паром преобразился радикально. Не скажу, чтобы я ожидал чего-то, потрясающего мое сознание. Но мне было не по себе при мысли, что я сижу верхом на олене, который стоит на угловатой деревянной конструкции, стоящей посреди огромного синего участка твердой земли.
– Смотрите, это же простой крест! – воскликнул он. – А если повернуть, получится буква «Икс»!
Я молчал. Вдалеке на горизонте «Аметист» плавно проплыл между двух пирсов, покидая Севастопольскую бухту, и маленькая Светлая волшебница в моих руках погрузилась в забытье. Уткнувшись в ее мокрые волосы, я последовал ее примеру.
– Не цепляйся к словам. Да, Инквизиция не пройдет мимо такой выгоды. И мы бы не прошли, и вы тоже. Однако для Темных и Светлых такой трюк не пройдет – Баланс представляет для нас опасность. Но только не для Инквизиции. Напротив, в ее руках он стал бы идеальным средством воздействия на нас. И ты сама знаешь, Ведающая, – мы бы тогда слушались Инквизицию как родную мать. Потому что в ее руках был бы очень, очень болезненный веник.
– Я приняла вас за другого, – ответила Лина. – Пять минут назад заметила какого-то Иного. Шел через рельсы. Погналась за ним, но упустила. Может, в Сумрак ушел…
– И все случайные прохожие, кто знает, как выглядят эти часы, думают, что я хожу с ними просто из пафоса, – догадался я, щелкая пальцами и снимая «сферу невнимания» с местности. – Получается, они меня принимают на понтореза?