– Высшие московские маги, – сказала Веда. – Конклав ведьм. Мастера вампиров. Дозорные, заключившие договора на крупные магические вмешательства.
– Значит, умеем разговаривать, – заметил я. – Это ты заложил бомбу?
Но звонить я не стал. Вместо этого подошел к окошку и всмотрелся в снегопад. С высоты восьмого этажа отчетливо была видна стоянка с грустными снежными силуэтами, отдаленно напоминавшими автомобили. Стоявшей рядом с ним лавочки уже совсем не было видно. Представив, что я сейчас сижу на ней с чемоданами, я вздрогнул и прикрыл форточку.
Она подошла к телу и начала его осматривать.
– Рассказывали про катер, стрелявший холостыми. Рассказывали про паром, в котором полетел какой-то клапан. А вот связи между этими событиями никакой. Люди думают, что это происходило в разное время и в разных местах.
Побитая временем и техосмотром «газель» бодро подскакивала на ухабах, везя нас в Гагаринский район. Я сидел напротив Веды на боковом сиденье, Лина заползла в узкий проем у правого окна, Клумси развалился на галерке и лежал, придерживая «ямаху» и глазея в потолок. За рулем сидел Морозко, и, кроме нас, в салоне больше никого не было. Я не стал спрашивать, как он раздобыл транспорт. Видимо, у Светлых тоже есть свои пути.