— Он чужой. В разборки не лезет, но сил накопил немало. Его подданные трудолюбивы и набожны, убеждать их жертвовать и веровать нет нужды. Короче, на данном этапе угрозы вроде как не несет, но рано или поздно может превратиться в очень серьезную проблему…
Травили байки о службе, подкалывали друг друга, вспоминая десятки занятных историй, не обходили вниманием присутствующих среди нас дам. Соседние холмы вздрагивали от дружного хохота десятков крепких глоток, кружившие в отдалении огоньки глаз трусливо растворялись во тьме. Я сидел, уютно откинувшись в персональном кресле в виде теплого бока Багиры, прислушивался к разговору, пил крепкий кофеек, стряхивая пепел сигареты в костер, и тихо балдел от внезапно возникшего ощущения, что все будет хорошо — справимся, отмахаемся, завоюем и победим. И через тысячу лет я смогу вот так же сидеть в ночи у костра, с твердой верой в себя и своих парней.
— Спокойно! Это свои! Знакомьтесь, мой пет — Багира.
— Больно, киса? — спросил я шепотом, не решаясь даже почесать мурлыку за отсутствующими ушами.
— Блин, Багира, — она друг! Иди теперь и мирись! Что ты смотришь иронично? Давай-давай, шевели лапами!