— А это уже от вас зависит, — честно созналась я. — Не будете обижать, и сбегать никто не будет! Слушай, у меня небольшой вопрос, или, скорее, просьба: можно найти какую‑нибудь одежду? — неожиданно даже для себя самой спросила я. — Честно говоря, очень хочется выбраться из этого комбеза, раз уж я не на работе.
На единственный человеческий эмбрион приходилась пара сотен зародышей мазуров, которые спокойно развивались в матке будущей матери. Постепенно слабейшие из них шли в пищу сильнейшим, и в итоге самый живучий вступал в симбиоз с человеческим ребёнком ещё в утробе. Иногда случалось так, что выживали несколько мазуров. Тогда они появлялись на свет отдельно от человека сразу взрослыми самостоятельными особями и жили на просторах мирового океана точно так же, как поколения предков. Оттуда же брали подходящего в том случае, если ребёнок вдруг рождался без симбионта.
— Кхм. То есть, это сейчас твоя единственная одежда? — дошло до меня. Не знаю, как это выглядело со стороны, но по ощущениям — покраснели у меня даже уши. Не от самого факта «неодетости» мужчины (выглядело всё вполне прилично), а от подтекста моего предложения.
— Если ты самоотверженно бросишься его защищать, они точно будут, — ехидно отозвался Василич.
— Вопрос безопасности, — спокойно ответил мужчина, даже не думая оправдываться.
— Слёзы. Кажется, это называется так. Зачем? — Говоря это, мужчина был вполне серьёзен и смотрел на меня выжидательно. Сегодня его произношение было заметно лучше.