Расчётные потери: от 0 до 50 % (1 вариант без потерь, 26 вариантов — потеря АВМ с вероятностью от 14 до 100 %)
Словно отвечая на нерадостные мысли Сорокина на лестничной клетке внезапно… эм, настал день? Удар по крыше неизвестным оружием повредил и электрические сети здания, потому лампы освещения горели вполнакала, да ещё и не все. И тут вдруг — р-раз… Видимо, «день» настал неожиданно и ещё для кого-то — с улицы раздались автоматные очереди, грохнул взрыв, сопровождающийся электрическим треском, и свет заклинания, мигнув, погас. Всё это полковник воспринимал в полёте — при первых звуках перестрелки он банально спрыгнул с лестницы — благо, просвет между пролетами позволял. Ну, четвёртый этаж, и что? А у него — перестроенные кости, мышцы и связки и полтысячи прыжков с парашютом и некоторое количество без. Жаль, лестница без окон — можно было бы сразу десантироваться к месту событий… С другой стороны, бетонный короб стен — отличный способ не нахватать пуль, перед которыми летящий вниз без возможности управлять падением человек бессилен. Пол! Сорокин частично погасил, частично перенаправил кинетическую энергию перекатом и буквально вынес запертые двери пожарного выхода… Чтобы понять, что опоздал. Чадно горел (опять горел!) лёгкий вездеход «равновесников», рядом валялись искорёженные остатки другого, резко пахло кровью, горелым пластиком и металлом, порохом, стонали раненые. В свете импровизированного «факела» из машины — уличное освещение почему-то не работало — сходу было видно несколько трупов. Особенно выделялся один — с характерно выкрученной шеей. Приём бойцов ВДВ… и тех, кого они сами научили.
— Держи, — я протянул «собаку» Мамедовой и выгреб из кармана халата два снаряжённых магазина.
Принцесса подняла на меня взгляд… И, как будто через силу, медленно выпрямилась, перестав опираться на борт лёгкого внедорожника. Ей, шестой наследнице престола Великой Империи, тоже было что вспомнить о последних сутках: пылающий аэропорт, погоня, убитые друзья. Спасение, больше похожее на невероятную случайность, бегство из последних сил. А ещё — отец и семья, ставшие целью государственного переворота. И бремя ответственности, лежащее на плечах с самого детства, просто по факту рождения — бремя, никуда не пропавшее и сейчас.
— Именно потому ты оказался последним в списке, к кому я обращаюсь. — Теперь настала очередь бека улыбаться… вот только улыбка вышла весьма недоброй. — Но, извини, если люди, толкующие про «защиту мирового равновесия», собираются из-за этой философской абстракции разрушить мою страну, то я уж тем более не желаю сдерживаться.