«За такую жизнь можно драться», – начали говорить в Померании.
Не мог он бросить Россию не только из-за патриотизма – огромная, могучая страна надёжно защищала его новорожденное государство, и сам факт того, что властитель Померании является одним из важных вельмож Российской империи, остужал горячие головы как бы не больше, чем наличие собственной армии.
– Ладно, – непривычно медленно сказал он, – твои резоны мне понятны, больше не буду оспаривать.
Попытки прорыва останавливали карабины, и врагов начало копиться всё больше. Наконец те осмелели и, завизжав, принялись выстраивать «карусель», желая осыпать русских дождём из стрел.
– Наставник, – обращается к нему цесаревич, – а обязательно делать это самому? Такие вот обходы? Ты же сам учил, что негоже лезть в мелочи.