Пашутин сначала произнес свой вопрос на русском языке, потом перевел его на немецкий язык.
Резким движением он выдернул револьвер из кармана, но направить уже не успел. Грохнул выстрел, и его правое плечо обожгло словно огнем. Боль на какие‑то мгновения смяла его сознание, заставив невольно вскрикнуть и выронить револьвер. Отключившись на несколько секунд от внешнего мира, он даже не видел как Жало, решив воспользоваться моментом, попытался сбежать. Новый выстрел встряхнул Красавчика и он видел, как его подельник, захрипев, рухнул лицом вниз на мокрую, раскисшую землю, усыпанную хвоей. Судорога свело тело в последний раз, после чего хрип резко оборвался.
— Махрицкому скажете: покушение на государя! Он поймет, что надо делать! — и я бросил трубку.
"Граф просто какой‑то паноптикум собрал. Не слуги, а….".
— Но, милая, трогай! — кучер как‑то особенно звонко хлопнул вожжами, понукая лошадь. В следующую секунду ее копыта звонко застучали по брусчатке. Я очнулся. Это были не съемки фильма, это была сама жизнь.
— Ничего не понимаю. Ничего не знаю. Меня, как позвонили, словно черной волной накрыло.