Ее голос перехватило, а глаза снова повлажнели.
Немцы в гробовом молчании слушали мои оскорбления, при этом искоса поглядывая на побледневшего от гнева капитана.
— Погодите! Я кое‑что знаю! Знаю! Только пообещайте….
— Она мне сказала, что навестит тебя больнице. Разве не приходила?
— Если у него найдется время, пусть перезвонит Богуславскому. Телефон он знает.
— Вы как? — с легкой усмешкой спросил меня капитан.