Не обращая на него внимания, я поздоровался с девушкой, после чего она растеряно представила меня своему спутнику: — Валентин, это человек о котором я тебе говорила. Сергей Александрович.
Девушка, еще не отойдя от приключившегося с ней ужаса, бросила на меня испуганный взгляд.
После короткого отдыха мы двинулись дальше, но уже медленно, почти на ощупь. Переход через лес запомнился мне сучьями, хлещущими по лицу, корнями, цепляющими за ноги, холодной и липкой сыростью, проникающей под одежду. Именно она разбудила меня на рассвете, не дав толком выспаться. После короткого завтрака двинулись дальше. Шли, держась по возможности леса, избегая дорог и деревень, пока не добрались до железной дороги. Переход прилично всех вымотал, и когда мы остановились, все просто повалились в мокрую, пожухлую траву. После короткого отдыха, Пашутин обратился к Мелентьеву: — Господин поручик, разрешите мне отправиться на разведку.
После перевода Пашутина неожиданно заговорил до этого молчащий полковник: — Ваши действия не соответствуют международной конвенции о пленных. Вы не можете обращаться с нами, не иначе, как только с пленными. Если вы выйдете за рамки этого соглашения, то вы уже не офицер русской армии, а преступник. Подумайте над этим, поручик!
— Так вы мне так и не ответили на мой вопрос?! — не отводя от меня злого взгляда, снова задал свой вопрос Валентин.
— Он! Петр Александрович! Он мне уже дважды телефонировал, а так же вчера сам приезжал! Хочет срочно с вами увидеться!