Когда все вышли, оставив нас с информатором наедине, Пашутин подошел к нему и спросил: — Где Арон?
Уголовник это почувствовал и сжался, инстинктивно прикрыв голову руками.
Только успел выйти из барака, как попал на шумный диспут о пьянстве и несчастной судьбе русских людей, который оборвался при виде меня. Священник с ходу переключился на меня: — Сергей Александрович, вы же мне обещали! Я вам поверил…!
Стоило мне понять, что слышу русскую речь, ответил: — Свои, — и в следующее мгновение провалился во тьму забвения и уже не чувствовал, как чьи‑то жесткие руки схватили меня и потащили по мерзлой земле к окопам.
— Нет. Отвез сестру в Минск. Доктор сказал, чтобы не было рецидивов, ее нужно лечить уже прямо сейчас. Значит, неделю, а то и больше, пробуду в этих краях.
Отец Елизарий только что не светился от радости.