Он протянул Пашутину фотографию своей невесты вместе со сложенным листом бумаги: — Все это перешлите моей невесте.
Император обреченно вздохнул и сказал усталым голосом: — Выкладывайте, что там у вас за идея.
— Господи, почему?! — воскликнула императрица. Сейчас в ее голосе звучал неприкрытый страх. — Мы же никому ничего плохого не сделали! Старались помогать…. Не понимаю. Просто не понимаю!
Махрицкий некоторое время молчал, пристально глядя на меня, потом сказал: — Надеюсь, что все так, как вы мне сейчас сказали.
Не будучи специалистом в этом вопросе, я наивно считал, что партизанские и диверсионные отряды в тылу врага — это естественно, не говоря уже о разведгруппах, посылаемых за линию фронта. А на поверку оказалось, что в русской императорской армии подобного вида разведки нет и в помине. Мое молчание Махрицкий видно принял за размышления и сам сменил тему: — Сергей Александрович, не берите в голову. Все равно ничего не изменишь. Собственно говоря, к чему я весь этот разговор завел. Может, вы все же откажетесь. Скажите Мелентьеву, что не хотите идти. У моих парней без вас больше шансов будет. Поверьте мне!
— Погодите, поручик. Нищего, деньги и оружие пусть ваши люди забирают и подождут пока за дверью. У нас к Бурлаку есть вопросы, которые не требуют отлагательств.