— Есть. Поверишь мне на слово или тебе показать бутылку?
— Вы сказали: забудется. Нет. Это на всю жизнь, Сергей Александрович. Как шрам, только не на лице, а в душе. Я даже подумать не могла, что нечто подобное со мной может произойти! — хотя ее голос подрагивал, но следов истерики в нем не было. Она подняла на меня глаза. — Я ведь вас толком даже не поблагодарила. Большое вам спасибо!
После этого случая на вокзале Петербурга можно было нередко увидеть "спасителей России", уезжающих за границу.
Это было все, что мне удалось выжать из доктора Николая Никандровича Плотникова, как я уже потом узнал, милейшего человека и истинного последователя клятвы Гиппократа. Теперь надо было разложить полученную информацию по полочкам и понять, как ей лучше воспользоваться.
— Вам телефонируют из личной канцелярии его императорского величества. Пропуск заказан, вам необходимо явиться к десяти утра.
При этих словах у меня внутри что‑то вздрогнуло.