– Да уж, начальство у нас всегда работает…
А я достал банку тушенки, обтер как следует свою финку, забрал ее сразу, как только освободился, и начал есть. Майор вернулся быстро. Протянул руку, попросил поделиться. Я достал еще одну банку и подал ее Истомину. Быстро перекусив, майор рассказал следующее. Сдали нас свои, кто именно, немец, конечно, не знал, их забросили сюда давно, но утром пришел приказ на захват представителей Ставки. У них было даже примерное описание нашей группы. Я предполагал, конечно, что такие вылазки опасны, но сдали нас – свои. Бойцов охраны положили всех. Но и они выбили у немцев больше половины. Здесь должны были встретиться те, кто выживет. Забирать их будут завтра. Тот, кто нас сдал, подсказал коридор, свободный от войск до восьми утра. А предатель должен уходить с ними.
– Сейчас командование составляет план удара, которым нужно нанести урон немецкой артиллерии.
– Да, ничего страшного? У тебя вон вся рожа синяя и шепелявишь, чего зубы выбили, что ли?
– Вон Мурата возьми, он стреляет хорошо и ходит очень тихо.
– Мы свой долг выполним! – яростно ответил мне новоявленный командир отделения.