Иван улегся на дно воронки. Сейчас он находился в середине нейтральной полосы, и это его устраивало – все ближе к своим. Он решил ждать ночи и под покровом темноты ползти к своим.
– Хреново, – ответил тот. – «Особист» склоняет меня подписать бумагу, что ты немецкий агент.
И еще что-то говорил, только Иван уже не слышал – вырубился.
Тихон начал вспоминать единичные немецкие слова, которые слышал когда-то в кинофильмах. Понадобилось, приперло – сразу вспомнил то, что не учил никогда.
Экипаж Тихона занял места в самолете. Тихон запустил моторы, прогрел их на малом газу.
Иван едва не закричал от досады, но кляп во рту мешал. Его приняли за немецкого пехотинца! Если бы не форма, потом можно было бы объясниться.