Политрук говорил казенными словами, прямо цитатами из газеты «Правда».
Через четверть часа солдаты выволокли из леса человека в советском синем летном комбинезоне. Екнуло сердце – не Чернобров ли? Или это другой пилот из их полка? Летчик был без сознания, его ноги безвольно волочились, голова болталась. Иван не смог разглядеть лица – на голове пилота был летный шлем, даже шевелюры не видно.
Вылет предстоял непривычный. Обычно после посадки двигатели не глушили – десять минут на разгрузку, столько же на погрузку раненых, захваченных документов, иногда ценных пленных – и сразу взлет. В окрестных деревнях могли быть полицаи или немцы, и в таких условиях время было решающим фактором. Как только самолет взлетал, партизаны уходили в лес и – все, луг или поляна пустые, только пепелища от сигнальных костров.
Тихон такого предложения не ожидал. Он думал – начнут документы проверять, потом возможные ошибки при посадке обсуждать. Непривычное предложение, но лестное.
Когда стих грозный гул орудий, взлетела ракета. Почти разом заработали моторы «Яков», стоянки окутались сизым дымком выхлопных газов. Вот уже пошла на взлет первая пара, вторая, третья…
Как оказалось впоследствии, бумаги пригодились. Шума в дивизии было много – случай неординарный. Чужой парой «Яков» в разных полках было сбито шесть истребителей. Обычно они подстерегали замыкающих, расстреливали их – и к себе, на аэродром подскока. Пытались их гнездо осиное найти, да не удавалось никому.