– Сбили над оккупированной территорией. Выше сказали – в немецком тылу был, стало быть – завербован.
Вечером получил «добро» на вылет. Было еще светло, полосу хорошо видно.
– Как же я сяду ночью? – растерялся Тихон.
– Этого еще не хватало – номера рассматривать! Что я, орудовец?
Погода продолжала ухудшаться, и через четыре часа полета на траверзе Тромсе лег густой туман. Для летчика, летящего в группе, – самое плохое, что может преподнести природа.
Когда они шли вдоль стоянки, Тихон обратил внимание на то, что самолеты – устаревшие И-16. Наши летчики называли их «ишаками» или «курносыми», а немцы – «крысами».