Точнее — неизвестной. Раздался вскрик, перед лицом промелькнули тугие пружинки золотистых кудрей, алые ленты. Спустя долю мгновения пытавшаяся скрутить меня девушка, закованная в ладно скованную, и начищенную до блеска, немного фантастического вида кирасу, затрепыхалась у меня в руках, в то время как две других девицы синхронно отшатнулись в разные стороны.
— Но помня о них нужно жить дальше, в том числе и за тех, кто уже не с нами, — быстро добавил я. — Знаете, я не мастак заливаться соловьём на поминках, а потому лучше поговорю с вами про борьбу или рукопашный бой. Но… Я не знаком с вашими погребальными обрядами, однако, всё же, хотел бы отдать долг памяти своему товарищу. Как у нас принято, если, конечно, вы не будете против.
На этом наша встреча вроде подошла к концу, когда внезапно Бирин попросил дать ему посмотреть мой молот.
Сам я на обратной дороге в таверну, не мог наиграться молотом, доводя до автоматизма раскладывание его в полэкс, пугая встречных резкими взмахами, после которых в руках оказывался здоровенный дрын. Однако, ставить в известность об этой способности остальных попутчиков я не собирался. Недаром же говорят, умеешь считать до десяти — остановись на восьми.
— Поясните, — мне начинал не нравиться этот разговор.
Шутка конечно. Но, за возможность побродить по их аллеям, да ещё в компании симпатичной девушки, с которой можно целоваться в укромных местах или просто, словно детям, носиться по дорожкам, пугая голубей и прохожих, я отдал бы сейчас многое. Причём разумом я понимал, что, во многом, это, следствие окружающей меня суматохи путешествия, наложившейся на неудовлетворённость растревоженного Беатрисс либидо, и нормальную, русскую тоску по родине. Кстати, в моих фантазиях именно жгучая островитянка неизменно сопровождала меня в прогулках по Бульварному Кольцу и набережным Москвы реки.