Не так я представлял себе подобную встречу с воинами джихада. Ощутив самую настоящую волну разочарования, я покрепче перехватил свой молот, и уже сделав шаг вперёд, остановился.
— Цвет Аметиста, — прочитала Баронесса название на вывеске изображавшей крупный, стилизованный, драгоценный камень, водружённый на лежащую на кровати, поджаренную курицу.
— У нас людей провалившихся в другие миры называют попаданцами, — слово пришелец чётко ассоциировалось у меня с лысыми, зелёными человечками с антеннами на голове. — Вот значит как. И папашка мой тоже, хм, попаданец.
А уж тяжёлую руку Игоря, Амадеуш имел уже счастье ощутить на себе. Его — рыцаря, избили, ни на секунду не задумавшись о разнице в статусах. А ведь это останавливало многих сорвиголов, заставляло даже самых строптивых гнуть спину, а то и вовсе стащив с головы шапку, бухаться перед Кравчиком на колени, буквально вымаливая дрожащими от страха губами прощения за самые незначительные прегрешения. Именно эта «неприкосновенность» со стороны простого быдла, как впрочем, и более-менее уважительное отношение власть имущих когда-то давно были пределом мечтаний для Овидуса Паулуса — простого городского мальчишки, из семьи зажиточного селунского купца.
Герцог Нечаев! Один из наследников короны Чёрного Герцогства! Пусть не ближайший, пусть перед ним целая череда кандидатов но… Сын героя! Сын человека, чьё настоящее имя знали немногие, но рыцарское — «Чёрный», даже после смерти заставляет дрожать колени у сильных мира сего. Представитель семьи, которую боятся тронуть не только из-за родственных уз с Пурпурной династией, но и из-за необычайного, необъяснимого могущества его вотчины. В перечисленном было такое количество плюсов да к тому же такой толщины, что у Графини закружилась голова.
— И что? — протянул я, размышляя, стоит ли уже вступиться за попираемую честь отчизны или абориген-долгожитель, это так — не со зла.