— Ты, сынок, из какой дыры вылез? Неужто не знаешь, что дети Эльматерасу не стреляют из луков? У них силёнок для этого дела маловато, да и кости в основном — трубчатые, как у птиц. Вот пращники они отменные, да и дротики с помощью копьеметалки швыряют будь здоров.
— Ты чего? — удивился брат, до которого ещё не до конца дошло то, что собственно произошло.
Но совесть грызть меня так и не начала. Она банально не успела, ибо в этот момент до Юны дошло, что я, наконец-то, оклемался и на меня налетел маленький ураган. Ещё одна розововолосая малявка, взметнувшись в прыжке, повисла у меня на шее, просто заливаясь слезами. Она чего-то там пыталась рассказывать, но из-за всхлипов и хныканья я так ничего и не понял.
Артефакты переноса были настолько редкими, что даже их описания можно было счесть по пальцам одной руки. И теперь нападающие, кто бы они ни были, останутся ни с чем. Правда, лишь до тех пор пока он не найдёт каждого из них и…
Но все мои потуги направить судно красноречия в гавань понимания, обходя знаменитые рифы «Поматросил и бросил!» и «Все вы мужики такие, сначала пообещаете, а потом…», разбились о безжалостные скалы женской логики. Успокоившаяся, и пригревшаяся в моих объятиях эльфиечка, вдруг ловко выкрутилась, и, впечатав мне оглушительную, эхом прокатившуюся по волнам пощёчину, исчезла в трюме, гордо вскинув носик и взмахнув на прощанье каскадом своих нежно-розовых волос.
— Я, что по-твоему, на жеребца похож? — нервы у эльфа не выдержали напряжения и он, оскалившись, пошёл на меня сжимая кулаки. — 미친놈 За такие слова, у нас тебя распяли бы над растущим бамбуком.