Прошлось импровизировать. Киянка с размаху звонко щёлкнула по блестящему шлему резко обернувшегося ко мне «европейца», а потом почти сразу же приложила полбу радостно вскинувшего руки коротышку. Его напарник что-то заорал, выставляя перед собой топор, но тут же умолк, с тихим хрустом приняв на висок тяжёлый боёк.
Присяга. Я всё ещё оставался солдатом армии РФ, и потому обещать Хине, что непременно останусь с ней, здесь или у нас на Земле — я не мог. Равно как и дать слово, что её будет хорошо в моем мире, или мне дадут возможность взять её с собой.
— М-да… Всю жизнь не любил чум-шща! Как я мог не замечать что они такие вкусные, — он вздохнул. — «Возможно», только возможно, Гуэнь остался бы жив. Зная законы триады и отношения между братьями это сомнительно, но и вероятность такого исхода отрицать нельзя. Как видишь, я готов признавать свои ошибки. Именно свои, ибо за действия дочери отвечаю тоже я.
Голос у ней был немного странный, мягкий, но какой-то обрывочный. Она как будто выплёвывала слова, которые казались для неё слишком грубыми.
— Отца как звали? — в упор спросил меня мой собеседник.