Цитата #816 из книги «Авиатор»

Вот Настя говорила, что все наши беды начались с Зарецкого. Но, в отличие от Воронина, я не чувствую к Зарецкому ненависти. Жалость чувствую – смешанную, может быть, с презрением, но – жалость. Как он своей колбасой, запершись, давился – его ведь только пожалеть можно. Уж не знаю, что в его слабых мозгах замкнуло и почему он на профессора донес… Важно, в конце концов, другое: он не был людоедом по призванию. Как, например, Воронин. Ужасно, что он был убит.

Просмотров: 9

Авиатор

Авиатор

Еще цитаты из книги «Авиатор»

С трудом встал с койки и подошел к зеркалу у двери. Глубоко посаженные глаза, под ними круги. Глаза серы, круги сини. Складки от носа к уголкам губ – складки, не морщины. Считается, что это следы улыбок – в прежней жизни я, нужно думать, много улыбался. Темно-рус, ни одного седого волоса. Бледен. Бледен, но ведь не стар! В 1999 году у ровесника века должен быть совсем другой вид.

Просмотров: 7

О Мюнхене скажу ему перед самой поездкой. Раньше не нужно. Они с Настей и так на нервах.

Просмотров: 4

Так вот, гуляли мы, гуляли, как вдруг Платоша замер у одной могилы. Лежит там Терентий Осипович Добросклонов – такое имя грех не запомнить. Терентий Осипович – автор фразы “Иди бестрепетно”, якобы сказанной в детстве моему будущему мужу. Фраза, не спорю, хорошая, не хуже имени Терентия Осиповича, но впечатление, которое произвела эта могила на Платошу, не подлежит описанию.

Просмотров: 25

Он пожимает плечами. Похоже, не нравится.

Просмотров: 8

Ощущаю жгучую тоску по непрожитым мной годам. Своего рода фантомную боль. Пусть я был тогда заморожен, но я ведь – был! Значит, и это время – мое время, я несу и за него ответственность. Я чувствую двадцатый век как свой целиком, без исключений. Когда смотрю советскую кинохронику, на заднем плане порой вижу себя. Разве это случайно? Нет. Случайным можно считать мое отсутствие там и неучастие в отраженных событиях.

Просмотров: 13