Если честно, писать мне нравится всё больше и больше.
– Готовить революцию. Революции, по Марксу, – это локомотивы истории.
Я, опешив, повторил, что требуются консультации за границей, дорогостоящие анализы. Иными словами – нужно будет оплачивать счета. Много счетов.
– О чем вы думаете? – спрашивает меня Валентина.
Поколебавшись, я решил зайти на Никольское кладбище. Оказалось, что машина тоже направлялась на Никольское кладбище. Она ехала всё так же медленно, словно на ощупь, и свет ее фар выхватывал из мрака деревья и памятники. Они становились неправдоподобно объемны, двигались в электрических лучах, меняясь местами, теряя свои тени и приобретая чужие.
Интересно, а в таком проекте Платошины воспоминания равноценны воспоминаниям других лиц – например, моим? Хотя – кому нужна моя древность? Она и по историческим меркам – тьфу, она даже не прошлое еще: настоящее. Что бы такого я могла описать?