И Лонтано: почему адмирал в последний момент перед смертью решил воскресить те проклятые годы? Что он хотел сказать? Или на пороге смерти всплыло чувство вины? В таком случае лично ему бояться нечего: угрызения никогда его не покидали.
– Просто тренировочные полеты. У нас строгое расписание. Отменить невозможно. – Он мрачно усмехнулся. – Не думаю, что на высоте в две тысячи километров они сильно помешают вашему расследованию.
Он дал отбой и осознал, что в ванной комнате наступила тишина.
– Я просто имел в виду круг друзей, которых интересовал Человек-гвоздь и магия йомбе.
– Похоже на все остальное: вылизано и ничего не навевает.
– А потом мне показалось, что я видела, как кто-то бродит внизу у моего дома. Но мои ангелы-хранители ничего не заметили.